Династия Шмидтов, или «Кузнецы» своей судьбы

Это необычная династия. 54 года назад, в 1970-м, её основатель Бруно Генрихович Шмидт был назначен директором птицефабрики, строительство которой началось в селе Прокудское Коченёвского района. И уже 23 февраля 1971 год цех принял первых цыплят.

Разросшимся производством, которое стало мощнейшим сельхозпредприятием района и области, он руководил 36 лет, выйдя на пенсию в январе 2007-го, в возрасте 74-х лет.

На этой птицефабрике работала экономистом его жена Татьяна Филипповна, трудилась невестка Ирина Александровна; по-прежнему работают дочь Нина Бруновна Гаппель и сын Евгений Брунович Шмидт, а также внучка Надежда Евгеньевна Крутик. А внук Владимир Васильевич Гаппель, тоже прошедший на Чикской птицефабрике хорошую производственную школу, несколько лет назад возглавил Коченёвское автотранспортное предприятие.

Бруно Шмидт ушёл из жизни без малого десять лет назад, 21 августа 2014 года. Но память о легендарном директоре живёт в его сподвижниках, одним из которых является А. А. Биль, сегодняшний руководитель АО «Птицефабрика Чикская», и всех тех, кому довелось работать под его началом, получать помощь, общаться, дружить… Она – и в его детях и внуках, которые сегодня, со страниц «Коченёвских вестей», рассказывают о том, что связывает их со ставшей родной птицефабрикой и насколько сильно повлияла на выбор жизненного пути неукротимо яркая личность их отца и деда.

В переводе с немецкого фамилия Шмидт означает «кузнец», и её представители, если судить по рассказанному ими, являлись и остаются «кузнецами» своей судьбы.

«Большое видится на расстояньи…»

Окончив сельхозинститут, молодой инженер-механик Шмидт год отработал в Тальменском птицесовхозе под Искитимом, затем его перевели в совхоз «Целинный», где директором был фронтовик Пётр Иванович Волков. Очень многие отцовские друзья по жизни – оттуда. В ту пору появился на свет и мой младший брат Евгений, 1961 года рождения. О переезде даже не думали, к Целинному отец буквально прикипел душой, занимаясь любимым делом, но после волевого, по решению райкома партии, назначения директором строящейся птицефабрики в селе Прокудское отправился туда. Мы с мамой переехали к нему немного позже, когда появилось подходящее жильё, в 1972 году. И с тех пор вся наша жизнь проходила в Прокудском, за исключением времени моего обучения в пединституте. На местном погосте упокоились родители папы, мама, умершая в 2002 году, там находится и его могила…

Надо сказать, наш отец был коммунистом до мозга костей, а значит – атеистом, и никогда не поощрял лишний раз посещение кладбища. Говорил, может, грубовато, но прямо: «Убрали мусор – и ступайте домой. Они уже никуда не убегут, нечего сидеть, караулить…»  Так что мне проще мысленно разговаривать с ним дома, глядя на его фотографию в рамке, чем придя на погост в памятные даты. Вспоминаю его очень часто, но приходится считаться с его мнением.

К слову, отец всегда нацеливал нас с братом на получение знаний. В этом плане был очень строг и требователен. Речь не только о высшем образовании; просто он не раз повторял, что человек обязан постоянно чему-то учиться, чтобы работала голова, расширялся кругозор. И одобрил, когда я решила стать учителем начальных классов. В этом примером послужила моя первая учительница из Целинной средней школы Ирина Александровна Госман, ныне покойная.

Мне даже довелось три года преподавать в Чикской школе № 6, с уходом в декретный отпуск, а затем ещё три года, с июня 1984-го, поработать в детском садике «Петушок», который тогда был ведомственным, относясь к птицефабрике имени 50-летия СССР. Из-за болезни пришлось перейти на другую работу. Так в 1987 году я стала инспектором по кадрам на птицефабрике. Перерыв в работе случился только раз, в связи с сокращением в 2014 году, но в 2017-м пригласили обратно в отдел по кадровому учёту, где тружусь по сей день.

Мне нравится этот вид деятельности. Главное – внимательность и скрупулёзность, так как имеешь дело с документами. И у меня было время научиться делопроизводству. Во-первых, повезло с прекрасной наставницей – Татьяной Георгиевной Ядыкиной. А во-вторых, в советское время текучки на этом сельхозпредприятии практически не случалось, наоборот, люди ждали, когда освободится место, чтобы прийти сюда на работу. Бывало, в течение месяца, а то и больше, не происходило движения документов – никто не увольнялся и не устраивался. Да и сам процесс был проще. Мы с моей коллегой, ведущим специалистом Ксенией Деморчук, даже шутим, что в нашем архиве документы за первые 35 лет существования птицефабрики занимают… две полки, а за последующие – двадцать две!

Понятно, время другое, и требования – тоже другие.

Спрашиваете, что первым приходит на ум, когда думаю об отце? Это то, что его никогда не было дома. Когда жили в Целинном, режим его работы соотносился с посевной и уборочной кампаниями: от зари до зари, а то и прихватывая ночное время. А зима – время ремонта многочисленной сельхозтехники, которую надо было поставить в срок на линейку готовности.

А когда наконец видели его в домашней обстановке, то не могли не заметить, как он погружён в совхозные заботы. Домашние заботы лежали, в основном, на маме: огород, картошка, корова, овцы, индюки, куры, ну и наша посильная ребячья помощь. Хотя отец умел делать своими руками, кажется, всё, прекрасно знал крестьянский труд. Но работа, производство были всегда на первом месте, как и полагается у настоящего мужчины. А женщине остаётся понять и принять это.

Зато даже в самые тяжёлые перестроечные годы работникам птицефабрики не разу не задержали зарплату, найдя выход в продаже яйца с машин, когда «живые» деньги направлялись на нужды производства.

…Как и любой человек, отец понимал, что дети вырастают и уходят. По мере взросления мы с братом получали всё больше самостоятельности в принятии решений, как и право совершать свои ошибки. Хотя однажды, перед 70-летним юбилеем папы, услышала от него достаточно неожиданное: «Вы сильно хорошо живёте, вам вспомнить будет нечего…»

После того как отец оставил работу, а это решение далось ему непросто, он, думаю, что можно об этом сказать, довольно быстро сдал. Вероятно, прозвучит несколько высокопарно, но птицефабрика тоже была его любимым детищем, став главным смыслом его жизни. Конечно же он был окружён заботой, рядом с ним после смерти мамы постоянно жила внучка Надя, но образ жизни резко стал другим, и что могло заполнить высвободившееся время, которое прежде он всецело посвящал производству?!

В семье Шмидт не были приняты разговоры по душам, разве до них, когда его родителям и им, двум братьям, зачастую приходилось просто выживать, начав на новом месте после переселения из Поволжья всё с нуля. И сегодня у меня есть сожаление, что в своё время, когда отец ещё был рядом, не настаивала и не расспрашивала его упорно о пройденном пути, чтобы как можно больше услышанного от него передать внукам и правнукам.  Утешеньем служит то, что черты деда проглядывают в их внешности, а его самые лучшие качества – в их характерах: смелость, решительность, упорство, способность стоять на своём, будучи уверенным в своей правоте, а к ним – дружелюбие и милосердие по отношению к нуждающимся в помощи людям. Которые, уверена, до сих пор поминают Бруно Генриховича Шмидта добрым словом.

Верно подмечено поэтом: «Большое видится на расстояньи…»

«Нет тех проблем, которые нельзя преодолеть»

куда бы ни направлялся по делам. А их любимым занятием было разбирать и собирать технику – любую, начиная с дедушкиной «Волги», которая ему служила 30 лет. Почти таким же «хвостиком» была и я по отношению к дедушке.

Это как раз та ситуация, когда учат не словом, а своим примером. Он вообще очень мало вспоминал и рассказывал из своей детской жизни. Но иногда открывались поразительные вещи. Так, оказывается, при переселении из Поволжья в 1941 году его родители были разлучены: мать с младшим сыном отправили в одно место, а отца со старшим братом Лео – в другое. И история, как они искали друг друга, чтобы воссоединиться, достойна вообще отдельного описания. Думаю, в тех обстоятельствах деду пришлось очень рано повзрослеть.

Точно так же он никогда не обсуждал дома производственные вопросы. Но, упомяну ради объективности, «работа» находила его сама. Помню, что часто работники птицефабрики приходили со своими вопросами прямо к нему домой, будь то вечер буднего дня или выходные: свадьба, похороны, разрешить использовать столовую птицефабрики, выписать мясо кур к столу по фабричной цене… На тот случай у него в нагрудном кармане постоянно лежали талоны, на которых оставалось поставить подпись. Кстати, в субботу и воскресенье дед тоже посещал птицефабрику, держа, как говорится, руку на пульсе.

Хорошо помню и наши поездки в Искитим, к дяде Лео, которого привыкли называть Лев. Дед встречался с братом достаточно часто, им было о чём поговорить, так как оба работали в сфере птицеводства. А нас он зазывал обычно летом или в начале осени, чтобы поделиться урожаем со своего сада-огорода, и считался в семье признанным авторитетом по части агрономии. Хотя и дедушка Боря собственными руками соорудил теплицу, устроил в ней отопление, используя буржуйку, чтобы и мы получали ранний урожай огурцов и зелени. Вообще, он без долгих раздумий брался за необходимые дела: засучил рукава – и вперёд.

Понимала ли я тогда масштаб его личности? – Нет, осознание этого пришло позже, уже после ухода деда из жизни. Но именно благодаря его совету я выбрала профессию ветеринарного врача. Не сомневаюсь, что он приглядывался ко мне, когда, как и многие старшеклассники местной средней школы № 6, во время летних каникул устраивалась на птицефабрику на подработку. И функционирование этого сельхозпроизводства известно мне с детства.

Насчёт ветврача сказал, что без работы я никогда не останусь. Да и работа эта, если рассудить, уже ждёт: вот она, птицефабрика, рядом! И был доволен, когда я поступила в аграрный университет. Собственно, начало моей взрослой жизни проходило тоже рядом с дедом: он был против студенческой общаги, поэтому каждый день после занятий ездила домой; моё замужество в 2007 году; рождение двух дочерей, в 2009-м и 2012-м. И конечно же вхождение в коллектив птицефабрики, где через полгода после приёма на работу я стала работать в службе главного ветеринарного врача, сначала выполняя обязанности рядового ветврача, а затем получив назначение на должность ведущего ветврача. В настоящее время являюсь ведущим микробиологом в этой службе. Это направление деятельности привлекает своим разнообразием, очень многое надо успеть выполнить в течение рабочего дня. А в этом помогает понимание значимости вклада нашей службы в общее дело, в поддержание непрерывности производства Чикской птицефабрики.

Однажды я уже говорила, и могу повторить: работа на нашей птицефабрике даёт ощущение стабильности, здесь «белая» зарплата без задержки, людей привлекает удобная транспортная развязка и наличие транспорта, который доставляет работников из поселений Коченёвского района и обратно. Немаловажную роль играет и отношение руководства, когда работники добросовестно выполняют свои обязанности и данные им поручения, а оно прислушивается к нам и по рабочим, и по личным вопросам.

Наверняка именно на этом производстве, которому отдал почти четыре десятка лет, мой потрясающий дед выработал своё жизненное кредо – «Нет тех проблем, которые нельзя преодолеть».

«Правило – жить честно»

А второе… Я тогда напортачил с аккумулятором отцовской «Волги». Перевернул неосторожно – и электролит «ошпарил» её крыло, с которого слезла краска. Тогда это был первый, но, правда, и последний раз, когда серьёзно попало от отца, который не терпел небрежности по отношению к технике. Он и сварщик, и слесарь, даже тракторок собрал, который служил на подворье верой и правдой.

И всегда любил спорт, участвовал сам и привлекал коллег к соревнованиям.

Думаю, потом многое в моей жизни стало закономерным следствием полученной трудовой закалки. Сейчас, по состоянию здоровья, работаю вулканизаторщиком в ремонтно-механическом цехе Чикской птицефабрики. А перед тем много лет, вплоть до 2006-го, был здесь же водителем, ходил и на дальние маршруты, когда в девяностые перестроечные годы многие предприятия выживали за счёт взаимообмена. Для меня дорога, особенно в хорошую погоду, – до сих пор огромное удовольствие. Во второй раз устроился сюда в 2018-м, основной костяк цеха – ветераны производства, знающие свою работу «от и до».

В юности, кстати, пошёл по стопам отца – поступил на инженера-механика в сельхозинститут. Окончил первый курс – и решил пойти в армию. До службы, к слову, успел несколько месяцев поработать на птицефабрике. Родители не смогли переиначить – я стоял на своём. А когда отслужил в ракетных войсках, с тем же упорством сел за руль автомобиля. Вскоре – женился, в течение девяти лет родились две дочки и сын. Средняя дочь, Надежда, тоже работает на птицефабрике, не сомневаюсь, что она, будучи вдумчивым, уравновешенным и целеустремлённым человеком, оправдала все чаяния деда в плане продолжения династии. Да и племянник, Владимир Гаппель, схож по характеру, он тоже трудился здесь, на сельхозпроизводстве, до перехода на другую работу.

Вспоминаю отца каждый день. Говорят же про ощущение незримого присутствия человека – оно у меня тоже бывает. Тем более что в нашей семье хранятся некоторые его вещи, к примеру, рабочий инструмент, перешедший по наследству.

Наверное, можно считать наследством и его правило жить честно. Нам очень повезло с отцом, а внукам – с дедом!

Ольга ЖИГАЛОВА